Day 10

[shareddreams]

Название: Цветы в пустыне (Flowers in the desert)
Автор: jeannedecarnin
Переводчик: Marvira
Бета: вэнс
Ссылка на оригинал: jeannedecarnin.livejournal.com/30055.html
Разрешение на перевод: получено
Пейринг: Артур/Имс
Рейтинг: NC-17
Количество слов: 2550

Саммари: Артур свернулся на кровати напротив него, босой и без рубашки, положив темноволосую голову на изгиб руки. Имс наблюдает за тем, как он спит: за мерным движением бледных плеч, за расходящимися по изгибу щеки веером ресницами. Губы разбиты, грудь расцвечена синяками. Рядом, на простыне, лежит девятимиллиметровый пистолет, и Артур даже во сне сжимает рукоятку одной рукой.


I.

После.

Имс просыпается в дешевом гостиничном номере в Мехико, затуманенный болью и укутанный в потрепанное, мягкое цветастое одеяло. Луч солнца, тяжелый от пыли, падает на его руку. Из его запястья тянется пластиковая трубка, и его ладонь хватается за нее, чтобы вытащить, потом нерешительно движется вверх, пока не нащупывает капельницу с физраствором, свисающую с ржавой перекладины у изголовья кровати.

Артур свернулся на кровати напротив него, босой и без рубашки, положив темноволосую голову на изгиб руки. Имс наблюдает за тем, как он спит: за мерным движением бледных плеч, за расходящимися по изгибу щеки веером ресницами. Губы разбиты, грудь расцвечена синяками. Рядом, на простыне, лежит девятимиллиметровый пистолет, и Артур даже во сне сжимает рукоятку одной рукой.

*
Имс просыпается в темноте, на заднем сиденье автомобиля, освещенного только светом приборной панели. Артур, перегнувшись через водительское кресло, чтобы дотронуться до его лица, шепчет ему:

- Мы в пяти милях от границы. Мне нужно, чтобы ты был в сознании.
- Я в порядке, - отвечает ему Имс, заставляя себя принять сидячее положение. Морщит лоб от боли.

Артур пристально смотрит на него из-под длинных ресниц, его лицо абсолютно непроницаемо – этой его прекрасной Артуровской непроницаемостью, которая, как всегда считал Имс, сводила его любовников в преждевременную могилу. Он передает Имсу потрепанный синий американский паспорт. Имс быстро его пролистывает, недоверчиво поглядывая на штампы, поддельную фотографию на странице с личными данными. Через некоторое время он бормочет:

- Я что, из Юты?
- Гантер Терренс Иверсон из Юты. И мы должны успеть пересечь границу до того, как он обнаружит, что пропало из сейфа в его гостиничном номере.

Имс с ворчанием откидывается обратно на сиденье и подносит страницу ближе к свету:

- Хорошая фотография.
- Я ее всегда ношу в бумажнике.

Губы Имса дергаются.

- Правда?
- Нет, придурок, - Артур включает зажигание. – Нам лучше двигаться. Постарайся выглядеть менее криминально.
Имсу больно, когда он смеется.

*
Он снова просыпается примерно через час после того, как они пересекли границу. Когда они съезжают с главной дороги, под колесами хрустит гравий. Артур останавливает машину и выходит. Роется в карманах в поисках пачки сигарет, потом опирается о бок автомобиля и сует одну между губ. Имс смотрит, как в сложенных ладонях Артура слабо мерцает огонек зажигалки, как легкий рассветный ветер треплет его белый воротник.
Солнце встает над пустыней, освещая потрескавшуюся, мертвую землю вокруг креозотовых кустов. Вдалеке виднеется кроваво-красная кромка гор.

- Ты же не куришь, - говорит Имс с заднего сиденья.

Артур поворачивает голову и улыбается.

*

До.

В их первый раз, Артуру было двадцать один, его тело все еще было по-мальчишески худым и подтянутым, а темные волосы – коротко остриженными после армии. Быстрая и опасная работа в Майами привела к праздничной пьянке, которая, в свою очередь, привела Артура и Имса к поцелуям взасос в подвальном клубе, к голым красным лампочкам, к музыке, вибрирующей в их крови, и дикой толпе, беснующейся и трущейся о них. К Артуру, прижатому к барной стойке, рубашка собралась складками вокруг его спины; беспокойные руки Имса, изучают его гладкую, мягкую кожу. К тому, что член Артура упирается в бедро Имса, а с его сладко, ненасытно открытых губ срывается тихое хныканье, Имс просунул руки под пояс его джинс и притянул его ближе, выстанывая ему в шею: «Артур, мне нужно» - задыхаясь, бессмысленно, слизывая капли пота с горла Артура и толкаясь в него кончиком сухого пальца.

- Артур, пожалуйста, мне нужно.

Они делали это неуклюже и грубо на диване в самой дальней части клуба; джинсы Артура стянуты до колен, его лицо спрятано в ладонях, толстая головка члена Имса толкается в его задницу. Их хриплые крики заглушала музыка, а бедра Имса вколачивались в Артура.
Артур, пожалуйста, мне нужно.
Они понимали, что когда все закончится, они вряд ли смогут заговорить об этом.

II.

После.

Имса начинает лихорадить на полпути к Нью-Мехико, глубокая пульсирующая боль разливается по его правому плечу. Конечности кажутся тяжелыми и ватными. Когда Артур выходит в магазин на заправке, он ложится на заднее сиденье, расстегивает рубашку и просовывает большой палец под повязку. Плоть чувствительная и припухшая, непривычная, странно податливая на ощупь.

Они сменили машину на угнанный Форд Эскорт, выкрашенный потускневшей кремовой краской, которая начала облупливаться под слоем пыли. Синтетические чехлы сидений прилипают к рубашке Имса когда он садится. Он застегивает ее и смотрит, как Артур идет по растрескавшейся эстакаде с коричневым бумажным пакетом под мышкой и пьет молоко из пакета.
На Артуре брюки из дешевого хлопка и выгоревшая гавайская рубашка из комиссионки на границе с Аризоной. Его волосы спутаны пустынным ветром, а левая рука покраснела от солнечного ожога, потому что он постоянно упирается ей в стекло со стороны водителя. Артур передает Имсу пакет и прикуривает сигарету, забирается на переднее сиденье и заводит двигатель.

С наступлением ночи Имс настолько болен, что едва может говорить. Артур оставляет его дрожащим в номере отеля и возвращается спустя два часа с упаковкой антибиотиков, коричневой стеклянной ампулой морфия и пригоршней иголок в стерильных пластиковых упаковках. Он меняет Имсу повязку и протирает его влажной салфеткой. Имс чувствует зловоние болезни от своего тела, гной и пот, пропитывающие одежду, которая липнет к его горящей коже.

*
Позже Имс просыпается уже в другой комнате и не помнит, как он в ней оказался. Прислушивается к коротким щелчкам потолочного вентилятора и шелесту ночного ветра в занавесках. Артур сидит возле окна и курит. С коленями, прижатыми к груди, он выглядит таким напуганным и одиноким, что растерянный Имс хочет его окликнуть. Язык распух и еле ворочается.
- Артур, я здесь.

*
Имс сжимает пальцами свернутый в комочек кусок ткани, от которого еле уловимо пахнет дешевым хозяйственным мылом. Его веки подрагивают. Он приподнимается на локте и рассматривает то, что напоминает обстановку внутри трейлера, только дверной проем шире и ведет на деревянное крыльцо. Чуть поодаль – голубое мерцание бассейна, высушенный на солнце бетон.

Артур появляется в дверях, одетый в мокрые нейлоновые плавки, с полотенцем, накинутым на худые плечи. На его теле мерцают бусины влаги, и Имсу хочется кричать от осознания того, как давно он видел Артура обнаженным, извивающимся под его прикосновениями, умоляющим.
Бросив полотенце на стул, Артур садится на кровать. Прижимает прохладные пальцы ко лбу Имса. Он выглядит изможденным, но спокойным, уголки губ приподняты в усталой улыбке.

*
- Почему ты все еще здесь? – спрашивает Имс, лежа на прогибающейся кровати и наблюдая за тем, как Артур накладывает на его плечо свежую повязку. Артур поднимает на него пристальный взгляд, и Имс продолжает:
- Ты ведь уже бросал меня.
- Это ты бросил меня, - возражает Артур, его голос юный и тихий, вдоль лба пролегла глубокая морщина.
- Тише, я тебя ни в чем не обвиняю, - Имс берет его руку, переворачивает ладонью вверх и сплетает их пальцы вместе. Он улыбается со странной смесью привязанности и сожаления.
- Только не говори мне, что ты это от чистого сердца. Потому что, дорогуша, сердце у тебя не такое.
Артур отворачивается и с шумом вдыхает. Минуту спустя он шепчет:
- Ты понятия не имеешь, какое у меня сердце.

До.

Их второй раз начался с полуденной жары на шоссе где-то за Вегасом, Имс шел босиком под палящим солнцем, держа туфли в одной руке. Услышав, как Артур ворчит и жалуется позади него, он повернулся и крикнул:
- Как у тебя хватает сил говорить?
Голос охрип от неконтролируемого приступа гнева, жажды и черных пляшущих точек в глазах.
На Артуре были надеты жалкие остатки черного смокинга, ворот рубашки был расстегнут, а пиджак перекинут через руку. На переносице виднелась широкая полоска обгоревшей на солнце кожи. Артур открыл было рот, чтобы ответить, но потом нахмурился и замялся. И они оба заметили поднимающееся облако пыли, красный грузовик, мерцающий на горизонте.
Сидя в кабине грузовика как школьники, пили прохладную содовую из сумки-холодильника и обменивались взглядами украдкой поверх бутылок. На их губах играли улыбки, посылая искорки смеха от одного к другому.
В мотеле Артур направился прямиком в душ, оставив на полу дорожку из одежды. Имс разделся и последовал за ним, запустил пальцы в волосы Артура, толкнул его к стене и поцеловал. Холодная вода на губах Артура, стекает по его разгоряченной коже, по спине, выгибающейся навстречу прикосновениям, когда Имс опускается на колени и жадно обхватывает губами головку его члена. Артур упирается ладонями в стену, и Имс, трахает его, вода льется ему в глаза, а с губ срываются стоны, ослабевшие ноги дрожат.

*
На следующее утро неосторожные язвительные замечания Артура за завтраком приводят к яростному спору, который, в свою очередь, приводит к жестокой драке средь бела дня, прямо на тротуаре главной улицы. Артур свернулся в пыли, изо рта тонким ручейком стекает кровь, а сильные руки волокут чертыхающегося и кричащего Имса на заднее сиденье патрульной машины. Которая во второй раз вынудила его убраться за пределы города. В этот раз он поймал попутку до Калифорнии.
Он так и не узнал, как удалось освободиться Артуру.

III.

Артур пугается в ресторане Сичуан в Техасе. Они сидят в кабинке, обитой красным пластиком, едят пропаренный рис, мапо тофу и тушеные овощи, когда его ресницы вздрагивают, и он отворачивается от окна. Он понижает голос до полутона и говорит:
- Сейчас я расплачусь. В конце коридора возле туалета есть выход. Проверь, открыт ли он и можно ли через него выйти на задний двор. Встретимся снаружи через две минуты.
Спустя две минуты, Имс ждет его в узком переулке, между мусорными баками и сточной канавой, бурлящей серой пеной. Дверь открывается. Артур выходит, хватает его за руку и начинает бежать. И Имс позволяет Артуру протащить себя через пару кварталов, но с тех пор, как он оправился после болезни, прошло менее суток. Когда они добираются до машины, ему тяжело дышать, и он всем телом повис на плечах Артура, который одной рукой поддерживает его за талию. Острая боль горит в животе, его мутит, черные точки застилают глаза.
Артур усаживает его на переднее сиденье, быстро огибает машину, забирается внутрь и выезжает с парковки.
Они добираются до шоссе за пять минут, прерывистая желтая линия делит прямую полосу дороги пополам. Темно-серые грозовые тучи двигаются в их сторону, и вилка молнии раскалывает небо где-то вдали.
-Кого ты увидел? – задыхаясь, спрашивает Имс, все еще пытаясь справиться с тошнотой.
-Я не знаю, я не знаю… - шепчет Артур, его лицо мертвенно-бледное.

*
Через два часа они заезжают за заправку. Артур выходит из машины, хлопая дверью, и бежит к магазину через дождь, который идет стеной. Имс видит его в освещенном окне, телефонная трубка таксофона прижата к уху, пальцы отводят со лба мокрые волосы.
Когда Артур возвращается в машину, то некоторое время он сидит молча, положив руки на руль. Рубашка прилипла к телу, став почти прозрачной. Имс слушает, как капли воды стекают на пол. Потом Артур говорит:
- Я знаю одно место в горах. Оно принадлежит моему старому знакомому. Он не против, если мы поживем там пару недель.
Он мельком смотрит на Имса.
- Ты сможешь немного отдохнуть. Набраться сил. Где-то, где безопасно и тихо.
- Безопасно и тихо, - сухо говорит Имс. – Как меня заводят эти слова.
Артур запрокидывает голову и смеется:
- И не говори.

*
Имс наклоняет голову, чтобы не задеть дверной проем хижины и выходит наружу в поздний полдень. Артур сидит на краю покосившегося крыльца, отпивая маленькими глотками теплый виски из кружки с выщербленными краями. Рукава рубашки и штанины закатаны, босые ноги болтаются в воздухе. Травяные колоски щекочут подошвы его бледных ступней. Небо безоблачно, синева делается темнее над верхушками сосен. Имс садится возле Артура и прислушивается к звонким трелям птиц, к стремительному току воды в невидимом ручье.
Через некоторое время он говорит:
- Это неплохая идея. Где-то, где безопасно и тихо. Я хочу сказать, не обязательно здесь, но ты и я… Я думаю, мы могли бы…
Он внезапно замолкает и хрипло смеется, глядя в сторону.
- Артур, я бы хотел…
Артур качает головой, его ресницы опущены.
- Тебе станет скучно, - шепчет он.
Имс осторожно подносит руку к лицу Артура и проводит тыльной стороной ладони по его щеке.
- Эй, - тихонько говорит он.
Артур отворачивается, и Имс удивляется, как же иногда невозможно трудно к нему прикасаться; как к чему-то совершенному и бесчувственному, и необычно хрупкому; как к белому фарфору или яичной скорлупе
- Эй, - повторяет он, запуская пальцы в локоны Артура. И тогда Артур поворачивается к нему, и они целуются: тихие стоны друг другу в рот, ладонь Артура обнимает Имса за шею, а его губы, такие теплые и податливые, что Имс захлебывается:
- Артур, ты всегда… - и не знает, что он имеет в виду, не знает, что он пытается ему сказать.

*
Имс лежит в спальне на кровати, он полностью одет и одной рукой обнимает Артура, чья голова лежит на его груди, чьи ноги сплелись с его. Темные волосы Артура щекочут ему нос. То же открытое окно, то же звонкое журчание птичьих трелей.
- В один прекрасный день я займусь с тобой любовью, - заявляет Имс. Он слышит, как Артур тихонько фыркает от смеха, и говорит, усмехаясь:
- Я серьезно. Я буду целовать тебя часами, как будто мог бы делать это всю жизнь. Буду гладить тебя по волосам. Расскажу тебе обо всем, что мне в тебе нравится. Раздвину тебе ноги и буду ласкать твои яйца, сосать твой член, вылизывать тебя до тех пор, пока ты не сможешь больше терпеть, пока не закричишь и не откроешься, умоляя меня взять тебя. А потом я засуну свой член в твою задницу и трахну тебя так глубоко, так нежно и так медленно, что ты кончишь так сильно, как никогда еще не кончал, - он улыбается шире. - Да, милый, вот что я собираюсь сделать.